 |
|
|
|
| Истории |
| guest |
| 17 12 2007 |
| Просмотров: 335 |
Самая правдивая новогодняя история
Лететь из города К. нам с Федей предстояло один час и пятьдесят пять минут. Самолет садился в два часа ночи по местному времени.
- Федя, - сказала я, - до утра надо сдать сказку для новогоднего представления. Причем на представлении могут быть очень разные дети. Например, тяжелобольные. Или дети-сироты. Так что сказку надо очень позитивную. У нас есть час и пятьдесят четыре минуты. Мы же сочиним позитивную новогоднюю сказку?
Федя задумчиво пошевелился.
- Что бывает в новогодних сказках? - сказала я. - Дед Мороз, елочка, подарки, ночь, чудеса, всякое такое. Дети всякие.
- Тяжелобольные дети-сироты, - сказал Федя.
- Позитивную сказку, - сказала я. - Полностью позитивную сказку, от начала до конца.
- Пожалуйста, - сказал Федя. - Буквально за две минуты. Один мальчик (Федя немедленно взял такой прекрасный сказочный тон, как если бы он под елочкой сидел), да, один мальчик был из бедной-бедной семьи. И он знал, что на Новый год у него не будет никакого подарка. И вот поздно-поздно Новогодней ночью он шел домой+
- Откуда это маленький мальчик пёрся поздно-поздно в новогоднюю ночь? - поинтересовалась я.
- А с завода, - сказал Федя. - Со страшного завода, где эксплуатировали детский труд. Он шел очень-очень долго по холодной улице, а во всех окнах зажигались елки, и другие дети ожидали подарков. И только этот маленький мальчик знал, что для него эта ночь не припасла ничего хорошего. Ничего-ничего. И он был очень-очень несчастен. И вот он дошел до своего обшарпанного дома, где не горело ни одно окно, вошел в темный, вонючий, грязный подъезд, вызвал лифт, лифт приехал, двери раскрылись, а таааам, - сказал Федя светлым новогодним голосом, - а таааам+ В ярко освещенном лифте+ Стоит его учительница. Голая. И в жопе у нее, - нежно сказал Федя, - Торчит прекрасный. Пушистый. Вееееееник.
Некоторое время мы с Федей смотрели друг на друга.
- Вы не мальчик, - сухо сказал Федя. - Вы не понимаете.
- Федя, - сказала я, - Тяжелобольные дети-сироты ждут от нас сказку. У нас есть час и сорок шесть минут. Пожалуйста, давайте думать позитивно. Например: дети проснулись утром, а елочки-то и нет. Была - и нет.
- Позитивно, - сказал Федя.
- Нет, ну почему, это только завязка, а кончится все хорошо, - сказала я. - Выскочили они наружу - а там следы от веток. Елочка ушаркала в лес, чтобы отметить Новый год со своей семьей.
- У нас дети-сироты, - сказал Федя.
- Хорошо, - сказала я. - давайте отставим. Давайте иначе. Елочка никуда не ушла. Просто это были бедные-бедные дети+
- Потому что сироты и тяжелобольные, - уточнил Федя.
- Именно, - сказала я. - И они очень огорчились, что елочка у них мало того, что краденная, так еще и не украшена ничем. И пошли спать грустные-грустные. Но их разговор слышали мышки, тараканчики, там, ежики, которые живут под их избушкой. Кошечка и собачка тоже слышали. И решили сделать им хорошее. И когда дети утром проснулись, елочка была очень красивая, потому что мышки, тараканчики, ежики, собачка с кошечкой, - все на ней повесились.
Мы с Федей посмотрели друг на друга.
- Позитивно надо думать, - сказал Федя. - Никто не повесился. Мальчик шел по темной-темной улице и не ждал никакого подарка. И тут подошел дядька и дал ему в руку что-то круглое и шипучее. А потом подбежал милиционер, выхватил это круглое и шипучее, выкинул за забор и спас мальчику жизнь.
- Что - круглое и шипучее? - спросила я.
- Подарок, - уверенно сказал Федя.
- Где Новый год? - спросила я.
- Ладно, - сказал Федя, - не надо дядьку. Мальчик не ждал подарка. Он приходит домой - а подарок лежит на кровати. Огроооомный+ В красной с золотом бумаге! И повязан золотой лентой. Бантом! Мальчик дернул за бант - и подарок кааак жахнет! Все родители погибли, и мальчик стал свободен - сказал Федя новогодним голосом.
- У нас дети-сироты, - сказала я. - Тяжелобольные. И час сорок одна минута.
- Ну хорошо, - сказал Федя. - Не взорвался. Открылся - а там кролик!
- Это не позитивно, - сказала я, - кролик может сдохнуть в любой момент. Прямо завтра.
- Как - сдохнуть завтра? - изумленно сказал Федя. - Они его еще сегодня съели. Это же праздник, Новый год!
- Час сорок минут, - сказала я.
- Хорошо, - сказал Федя. - Кролика не съели. Отличный живой кролик, говорящий, и он и есть Дед Мороз. В костюме прямо Дедмороза.
- Не кролик, - сказала я, - заяц. Такой новогодний зайчик.
- Зайчик, - сказал Федя. - И у него подарки в мешке. Где он их взял?... О! - сказал Федя. - Он ограбил овощебазу. И стал обходить всех детей и дарить им морковку. Одну съест, одну подарит. Но ему везде, конечно, подносили по рюмочке. И когда он добрался до бедного-бедного мальчик, он уже был весь бухооооой-бухой. Он ввалился такой, наблевал на ковер и издох. Лежит, весь заблеванный морковкой.
- Слушайте, Федя, - сказала я, - это отличное начало детектива. Утро нового года. Дети просыпаются, выходят в гостиную, а под елкой лежит заяц в костюме Деда Мороза. Весь заблеванный морковкой и мертвый. А? А?
- Час тридцать восемь минут. - сказал Федя. - Тяжелобольные дети, сиротинушки.
- Но заяц в костюме Деда Мороза - это же хорошо? - сказала я. - Давайте так: был просто заяц. Новогодняя ночь. А он тяжелобольной сирота. И он от горя нажрался в придорожном кабаке. В лесу придорожный кабак. Вышел зайчик, весь шатается, - а тут по дороге тройка летит. Увидела зайца, как свернет в сторону, как перевернется! А это был Дед Мороз, и он сломал себе шею насмерть. И заяц от угрызений совести сразу протрезвел, переоделся в Деда Мороза и стал разносить подарки. И детям стало хорошо, и зайцу, в общем-то, полегчало. Позитивная сказка.
Мы помолчали.
- Так, - сказал Федя, - Наша проблема в том, что мы скованы рамками стереотипа. Надо новогоднюю сказку в совершенно другом антураже, и у нас все получится. Например, перенесем ее в будущее. Вот будущее. Дети-мутанты.
- Федя, - сказала я. - Ну у нас же тяжелобольные дети, куда.
- Так именно же! - сказал Федя новогодним голосом. - Девочка Лена, вся зеленая. И у нее восемь ручек. И поэтому каждый Новый год дети ставят ее на табуреточку, украшают, и она изображает елочку, пока другие дети жрут водку и веселятся. И Лене каждый год делается очень грустно.
- Час тридцать одна минута, - сказала я.
- Я уже иду к финалу, - сказал Федя. - К позитивному финалу. Дело в том, что девочку Лену любил мальчик Сережа. И вот наступил Новый год. И Сережа вымазался зеленкой и встал на табуреточку, и хотя у него было всего четыре ручки, дети его поняли, украсили, зажгли на нем свечки, и Сережа всю ночь стоял на табуреточке и сиял, а Лена жрала водку в две пасти и веселилась.
- Федя, - сказала я, - ради Бога Всевышнего.
- Ну ладно, ладно, - сказал Федя, - но про другое пространство - это же хорошо?
- А пусть все происходит внутри елки, - предложила я.
- О! - сказал Федя, - Нормально. Они стали маленькие-маленькие, и оказались внутри елки, как в лесу. И все игрушки в нем - это настоящее что-то, ну, человечки, домики. О! - сказал Федя новогодним голосом, - Но лес был какой-то мрачный-мрачный. И они чувствовали, что над всем Новым годом+
- Над всей страной, - вставила я.
- +над всей страной нависла ужасная опасность. Что-то в лесу не так. Но игрушки мямлили и не хотели говорить, что. Но один старый гномик, которому уже нечего было терять, рассказал детям страшную тайну. А все дело было в том, что на елке была неправильная звезда.
- Шестиконечная. - сказала я.
- Пятиконечная. - сказал Федя.
Мы с Федей посмотрели друг на друга.
- Можно два варианта. На две целевых аудитории. - сказала я. - Но они эту звезду разъебали, и все стало хорошо.
- Деточки, - напомнил Федя. - Тяжелоосиротевшие и больные-больные.
Мы помолчали.
- Так, - сказал Федя. - Пусть у нас будет мальчик, который хочет в подарок что-нибудь невозможное, но все-таки это получает.
- Железную дорогу, - предложила я.
- Да. - сказал Федя. - Но папа у мальчика очень бедный. И не может подарить ему железную дорогу.
- Но в новогоднюю ночь папин партнер по бизнесу вдруг умирает. - сказала я. - И контрольный пакет железной дороги переходит к папе нашего мальчика. И всю новогоднюю ночь наш мальчик хуярит на поезде по своей новой железной дороге прям как хочет.
- Отлично, - сказал Федя. - Но нельзя про умирающего партнера. У нас дети-сироты.
Мысль о том, что такую отличную новогоднюю сказку придется завернуть по такой глупой причине, ужасно нас огорчила.
Пришлось начинать все заново.
- Так, - сказала я. - Пусть у нас будет мальчик, который не верит в ДедМороза.
- К таким детям приходит наркодилер! - оживился Федя.
- Чтобы у них тоже был праздник! - оживилась я.
Мы помолчали.
- Надо взять реальный случай за основу. - сказал Федя. - Это легче всего. Один мальчик не верил в Деда-Мороза. И вот в новогоднюю ночь звонят в дверь. Дверь открывается, а там чувак, борода, красная шуба, за плечами мешок. И тогда мальчик! Бросается вперед! Проезжает на животе по паркету! Обеими руками вцепляется Деду Морозу в штанину! И задираааает ее! А там! Папина полосатая пижама.
- Это трагическая история, - сказала я.
- Еще бы, - скал Федя. - Я был этим мальчиком.
Мы помолчали.
- Ну хорошо, - сказал Федя. - Пускай тут Дед Мороз задирает пижамную штанину - а там опять красные штаны! Потому что это настоящий Дед Мороз.
- И зачем он это устроил? - спросила я.
- Он испытывал мальчика в вере, - сказал Федя кротко.
- А если он задирает пижамную штанину, а там шерсть и копыто? - предложила я. - И мальчик поднимает голову - а это Гарри Каспаров!
- Непозитивно, - сказал Федя. - Он должен сорвать с себя маску Каспарова, и окажется, что это Путин. О! - сказал Федя новогодним голосом, - это Путин, и он говорит: "Мальчик! Еще и месяца не прошло, как я развел Каспарова на шестьдесят миллионов рублей. И я решил на эти деньги купить новогодние подарки и лично раздать их всем детям страны!"
- Час двенадцать, - сказала я.
- Что, не пойдет? - удивился Федя.
- Заяц, - сказала я. - Возвращаемся к зайцу.
- Мальчик бросается вперед, - сказал Федя, - проезжает на животе по паркету, обеими руками вцепляется Деду Морозу в штанину, задирает ее - а там заячья лапа. Не отец это родной это, а заяц.
- Да, - подхватила я, - и он говорит: "Дружок, может, это не лучший момент, но мне кажется, что пора сказать тебе правду. Мы с твоей мамой давно любим друг друга. Но ты не бойся, твой папа в курсе и очень даже это одобряет. И теперь у тебя будет не один папа, а целых два!" И тут приходит второй папа, и он тоже Дед Мороз, и тоже с подарками.
- Отлично, - сказала я, - Но у нас дети-сироты. Мне кажется, это бестактно.
Мы с Федей посмотрели друг на друга.
- Так, - сказал Федя, - сорок пять минут. Перестаем извращать Деда Мороза, это явно не работает. Сосредотачиваемся. Мальчик. Вечер. Новый Год. Приходит нормальный Дед-Мороз. А интрига в том, что он приносит что-нибудь несусветное.
- Шипучее? - спросила я осторожно.
- Нет, - раздраженно сказал Федя, - я же говорю - несусветное. Свинину.
- Это что, еврейский мальчик? - спросила я.
Тут Федя уставился на меня изумленно.
- А какой?.. - спросил он тихо.
Мы помолчали.
- Свинину, - сказала я. - Хорошо. Дальше.
- Свинину, - сказал Федя новогодним голосом. - Свинииину. И говорит: "Мальчик! Сегодня особенный день! Сегодня день, когда тебе можно - и даже нужно! - есть свинину".
- Но это была волшебная свинина? - спросила я.
- Ужааасная, волшееебная свинина! - сказал Федя. - Какой еврейский мальчик ее поел, тот становился свиньей. И Дед Мороз в своих санках увозил ее далекооо-далекоо, на свою волшебную свиноферму. И там весь год таких детей откармливал. А когда приходило время готовить новогодние подарки, он делал из этих свиней свинину. И снова разносил детям.
- И так всем хорошим православным детям всегда хватало подарков, - сказала я.
- Двадцать восемь минут, - сказал Федя.
- Наш самолет снижается, - сказал пилот.
И мы немножко занервничали.
- Немедленно придумать, что Дед Мороз может принести несусветного, но позитивного, - сказала я.
- Циклодол, - сказал Федя.
- Вариант, - сказала я. - Еще?
- Циклодол, - сказал Федя.
Мы с Федей посмотрели друг на друга.
- Четырнадцать минут, - сказала я.
- Так, - сказал Федя, - Немедленно возвращаемся к классике. Позитивно возвращаемся. Все хорошо. Мальчик хороший. Новый Год хороший. Елка хорошая. Фонарики горят. Мальчик любуется елкой.
- Всю ночь, - подхватила я.
- А утром мама выходит в гостиную, а мальчик сидит на полу, вся пасть в кровище, и все фонарики понадкусаны, - сказал Федя новогодним голосом.
Мы посмотрели друг на друга.
- Дети-сироты, - выпалила я панической скороговоркой. - Шестьминутдвачасаночинадонемедленнонунун
унуну!
- МальчикхорошийНовыйГодхорошийЕлка хорошаяФонарики горятМальчик любуется елкойДедМорозхорошийнунунунуну! - выпалил Федя панической скороговоркой.
- Две минуты! - выпалила я.
- И тут звонок в дверь! - выпалил Федя.
- И мальчик несется к двери! - выпалила я.
- И открывает! - выпалил Федя.
- И там роскошный Дед Мороз! - выпалила я.
- И у него мешок подарков! - выпалил Федя.
- И тогда Дед Мороз сказал мальчику чтоооо?.. - выдохнула я.
Медленно-медленно Федя наклонился ко мне, округлил глаза, сжал руки на груди и прошептал:
- +И тогда Дед Мороз сказал мальчику: БЕГИ, ВОЛОДЯ.
snorapp
Пацанская одежда: 1980-е годы
Рассматривая молодежные уличные сообщества советских городов, мы обнаружили, что они, несмотря на территориальную удаленность друг от друга и отсутствие межгрупповой коммуникации, достаточно сходны между собой. Сходство обнаруживается в том, что касается формирования уличных групп, иерархии статусов, выбора мест для тусовок и драк, мотивации проведения драк, закономерностей раскручивания конфликтов, регламентации использования оружия, выработки имиджа, формирования кодекса чести, перечня ограничений на насилие, ритуалов начала драки, распределения ролей в драке, закономерностей примирения и т.д.
Это сходство обеспечено целым рядом факторов: единством культурно-исторической ситуации в которой осуществлялась деятельность групп разных регионов; единством систем ценностей (во многом детерминированных общесоветскими системами ценностей); единым (в целом) уровнем благосостояния (обусловленным особенностями социалистического распределения ресурсов, ориентированного на нивелировку доходов); сходством социального происхождения и психологических типов молодых людей, выбравших для себя данный тип сообществ и др.
Рассматривая сходство уличных групп из разных регионов Советского Союза, можно выявить, помимо прочего, и общую стилистику в одежде. Стоит оговорить, что единообразие в одежде советских уличных "пацанов" было связано, помимо прочего, со сравнительно малым ассортиментом одежды, выпускаемой легкой промышленностью и продаваемой в розничной торговле. Но, конечно, стилевое единство обусловлено не столько этой экономической причиной, сколько причинами, лежащими в области специфики деятельности и систем ценностей "пацанов", их возрастных особенностей и т.д.
Поскольку объединения были уличными, то и одежда у них была такой, чтобы удобно было носить на улице:
"Мы так одевались - по лёгкому. Спортивные штаны - зимой и летом. Летом - спортивный костюм, кроссовки. А зимой - телогрейки" [Ш.А.>.
"Родом я из Донбасса, из Горловки+ Мы - наша контора - состояла из трех человек: качались, изучали приемы+ Есть ли у нас символика? Немного есть. Летом - черные футболки или черные рубашки с коротким рукавом, кроссовки - любые, за фирмой не гоняемся" [8>.
"Пацанская" одежда должна была быть такой, чтобы не пачкаться, не стеснять движений, не быть дорогостоящей. В уличных компаниях ценились сила, ловкость, спортивность - и поэтому на каждый день часто использовалась спортивная одежда. Так, в приведенном выше высказывании упоминаются спортивные штаны, спортивный костюм, кроссовки. В сообщениях информантов часто встречается "олимпийка" - синяя трикотажная кофта для занятий физкультурой с замком-молнией на горле.
Для уличных подростков и молодежи была типична адаптация одежды к потребностям драки. Вот как, например, объяснил нам один из бывших московских хулиганов о функциональном назначении подтяжек, которые носили с тренировочными штанами:
"Спортивные штаны носили на подтяжках потому, что у тогдашних советских штанов была очень хреновая резинка, она очень быстро растягивалась. Сейчас об этом уже никто не помнит, потому, что другие резинки - широкие, более плотные. А тогда резинка была обычная и растягивалась. Ее подтягивали, завязывали узлом, она снова растягивалась и постепенно превращалась в веревку - очень неудобно. А если ее сильно затянуть - она врезалась в тело.
А в случае любого экшна это было особенно не кстати - ты убегаешь, падаешь, за тебя хватаются рукой - а ведь штаны сдергиваются моментально. У спортивных штанов нет пояса, нет ремня. Так что подтяжки - это единственный вариант, как закрепить их более плотно. То, что спортивные штаны в случае выхода или выезда закреплялись подтяжками - а сверху надевалась уже олимпиечка - это совершенно точно. Это было логично. Советские спортивные штаники - они были прикольные, но они были рассчитаны на занятия в спортзале, чтобы не драться в них, не валяться" [В.В.>.
Ценными в уличных компаниях (куда, входили почти исключительно юноши) были категории, связанные с маскулинностью, мужественностью, часто имевшей брутальный оттенок. Через одежду стремились подчеркнуть более высокий возрастной статус, а знаки, обозначающие "детский" возраст, старались убрать:
"Уважающий себя семиклассник пионерский галстук носил в кармане и надевал его только в случае крайней опасности со стороны директора школы, не ниже" [5>.
Скрывались не только пионерские галстуки как символы "детского" состояния, но и комсомольские значки как символы приобщенности к "официальным" организациям:
"Это было время развала любого молодежного движения, официально спущенного сверху. Во что-то верили, по большому счету, только младшие пионеры. И то не все уже. А уже старшие пионеры, так называемые, и галстук в карман прятали, не носили, и даже более того - им было разрешено не носить галстуки. Был период, где-то год 85-й, когда им вот пошли навстречу. Чуть ли, говорят, не сделали значки "Старший пионер". Комсомольцы носили комсомольские значки с обратной стороны лацкана, я это отлично помню. "Ты комсомолец - где твой значок?" - "А вот, типа+"
ДГ: Ближе к сердцу.
Да, понты разные были. Уже стеснялись. Носить было положено, но уже стеснялись" [В.В.>.
Одним из образцов, на которые ориентировались уличные подростки и юноши, была военная эстетика. Служба в армии в те годы была делом престижным (по крайней мере, в среде уличной молодежи), "косить" от армии было не принято. Отсюда - наличие в молодежной одежде армейских элементов, например, ремней:
"Ценились солдатские ремни как оружие, офицерские - как понт. Боец накручивал ремень на руку одним щелчком и размахивал увесистой бляхой, как кистенем" [5>.
Среди "военных" элементов одежды тех лет - тельняшки и кирзовые сапоги, причем ношение сапог было продиктовано не только армейской эстетикой, но и обычным удобством для уличных прогулок:
"Надевались сапоги - керзовые или резиновые. Тем более, у нас в Бескудниково по-другому ходить и нельзя было - новый район, грязи по колено" [В.В.>.
Еще одним образцом мужской брутальности был криминальный мир. Соответственно, для некоторых групп было типично копирование его внешней атрибутики; впрочем, на уличной одежде это мало отразилось ввиду отсутствия в уголовных субкультурах канонизированного "дресс-кода".
Интересно проследить, как брутальная маскулинность отображается в уличной моде на широкие штаны. Эта мода существовала не везде, но отмечена нами в подмосковных Люберцах и в городах среднего Поволжья (Казани, Набережных челнах, Чебоксарах) - то есть в городах, где были сильны традиции уличных группировок. Еще в те времена нам встречалось мнение, что широкие штаны подчеркивают мужественность и "правильную" скромность - благодаря им от посторонних взглядов целомудренно скрывается "мужское достоинство", причем подразумевалось, что это "достоинство" - очень крупное. В качестве противоположного примера приводилось ношение джинсов "неформалами" (хиппи и др.), которых гопники не любили - обтягивающие джинсы оценивались как одежда, выставляющая интимные части тела напоказ ("как у женщин").
Иногда одежда уличных группировок имела самоидентификационную функцию. Иначе говоря, члены группировки одевались в особую "униформу" (или, чаще, вводили в костюм опознавательные элементы) для идентификации себя как членов группы.
Например, в Самаре была известна группа "фураги", идентификационным элементом которых были фуражки.
"У них была специфическая униформа: тяжелые черные пальто, сильно ушитые брюки-дудочки, короткая стрижка и (обязательно!) плоская фуражка на голове (примерно до 1981 года - драповая, позже - мохеровая), именуемая "бабайкой"" [Д.М.>.
В Казани некоторые группировки носили спортивные шапки особых расцветок.
"Короткая прическа и вызывающая манера одеваться (широкие брюки, спортивные тапочки на ногах и т.д.) резко выделяли резко выделяли участников группировок из окружающих и, наряду с этим, нивелировали всякую индивидуальность подростков внутри группировок, т.к. участники каждой группировки должны одеваться одинаково. Для внешнего опознания друг друга участники различных группировок имели свою "униформу" (определенного цвета тапочки, особая стрижка и т.д.) [1>.
Наш информант, проведший детство и юность в Астрахани, отмечает, что стиль одежды уличных группировок различался, причем он был обусловлен стилем одежды лидера. Лидер мог предпочитать "цивильную", спортивную и т.д. одежду - как одевался он, так, в целом, одевались и члены группы [Р.Р.>.
Одной из причин выработки идентифицирующей одежды является практическая необходимость опознавать своих в драке. В качестве примера приведем несколько цитат из интервью, взятых в подмосковных Люберцах. Здесь необходимо уточнить, что группы люберецких систематически выезжали в Москву и в процессе этих выездов часто возникали конфликты. При такие коллективных выездах участники группы могли не знать друг друга в лицо, что влекло за собой необходимость выработки знаков отличия.
"Была ли какая-то мода в одежде? Да, - были спортивные шапки. Когда драка начиналась, то кричали: "Тёмные шапки! Люберцы, одеваемся!" и тут же по команде - бац! Даже летом в Парк Горького мы ездили со спортивными шапками. Там собиралось очень много народу, и ты мог половину своих не знать. Потому что приезжали с Лыткарино, с Малаховки+ То есть, не только с Люберец, но и со всего Люберецкого района" [А.Е.>.
"В общем, старались все одинаково одеваться. Чтоб друг друга не перепутать. Потому, что, допустим, я живу в Люберцах, а кто-то живет в Малаховке, в Лыткарино, в Дзержинском, в Жуковском, в Раменском. И чтоб друг друга не перепутать, друг другу морду не колотить [смеется> - старались одинаково одеваться. Для этого спортивные шапки с собой носили, а зимой - воротник поднимаешь, шарфы завязывали как дети так, чтоб вроде похожи были друг на друга. Потому что поначалу бывали случаи, что начинали бить друг друга. А потом уже, когда друг другу морду разобьют - спрашивают: "Ты откуда?" - "Оттуда". - "А я оттуда". - "Вот это да - друг друга, оказывается, били!"" [Ш.А.>.
Зимой, повязывая шарф поверх поднятого воротника ("как дети"), затягивали узел сзади, закидывали концы за спину. Это также объяснялось практичностью, удобством при драке:
"Шарф одевали - это когда ездили, чтобы различать. Так же, как на футбол ездили, - тоже надевали шарфы, чтобы различать друг друга. И повязывали него - назад. Потому, что вперед - неудобно.
<эДГ: Чтобы не хватались за него?>
Он же мешает. Он же когда развязывается - он тебе мешает" [А.А.>.
Иногда шапки отдавали сопровождающим девушкам:
"Кстати, мы все приехали со спортивными шапками. Так и договаривались, что все в шапках будут. Чтобы девчонкам перед дракой свои шапки отдать, а спортивные шапочки надеть на время драки, чтобы друг друга не перепутать. Девчонки убирали шапки к себе в пакеты, они собирали по 20, по 50 штук в одну сумку - сколько можно было утрамбовать, столько утрамбовывали" [А.Е.>.
Отдельного рассмотрения в рамках данной темы заслуживает такая "субкультурная" одежда, как упомянутая выше телогрейка. В газете "Люберецкая правда" за февраль 1987 года содержится следующая зарисовка:
"У дверей школы 21 стайка ребят в количестве 15 человек. Одеты почти одинаково: вязаная шапочка, телогрейка, шарф, на ногах - "луноходы"" [4>.
Помимо уже знакомых нам вязаных шапочек и шарфов (правда, здесь они не для драки - подростки-то дома), упоминаются еще и телогрейки. Они в то время использовались не только как рабочая одежда, но и как одежда для повседневного уличного ношения. Конечно, в "приличные" места взрослые в них не ходили, но вполне могли надеть для похода в ближайший магазин, в гараж, на прогулку, для встречи с друзьями на улице. Так, на обложке первого номера "Огонька" за 1987 год изображен известный поэт на даче, в окружении друзей; поэт не посчитал зазорным сфотографироваться для массового журнала в телогрейке (как ходил за каждый день).
Для семейного пользования телогрейки, как правило, не покупались - они приносились с работы. На производственных предприятиях, где трудились отцы и матери уличных подростков, телогрейка выдавалась бесплатно как рабочая одежда. Выдача осуществлялась периодически, согласно существовавшему нормативу. Иногда, получив новую телогрейку, родители отдавали ее сыну, а сами предпочитали донашивать старую. При бережном использовании "телага" служила своему владельцу не одно десятилетие. В условиях всеобщего дефицита использование телогреек (к слову, очень удобных и действительно теплых, "греющих тело") для повседневного ношения было родителям на руку - экономились не только деньги, но и время на "доставание" верхней одежды.
Как спецодежду получали телогрейки и учащиеся некоторых ПТУ. Они тоже приберегались, чтобы ходить "за каждый день".
"Где-то в самом начале 1980-х среди питерских ПТУ-шников была мода на ношение телогреек. Тогда, к тому же, был дефицит, трудно было что-нибудь купить. Еще я помню, как в деревне, где мы тогда отдыхали (Тверская область), девочки ходили на танцы в телогрейках. Причем, приезжие, городские девочки, которые могли позволить себе и более приличную одежду" [Г.А.>.
Телогрейка соответствовала реалиям уличной жизни - ее не боялись испачкать, она не стесняла движений; за нее трудно было ухватиться в драке. Подросток, надевший телогрейку, подчеркивал свою "уличность". В те времена группы старшеклассников и учащихся ПТУ, одетых в черные или синие телогрейки, можно было встретить в кинотеатрах, в зимних парках, на центральных улицах. Из воспоминаний москвича о юности начала 1980-х:
"Одно время мы ходили по Бескудникову в телогрейках. Потому что одежки-то особой тогда не было; тем более - хорошей, понтовой. А в телогрейках - и по стройкам мы лазались, и за гаражами курили, и стены обтирали. А поскольку у нас, как известно, не Калифорния - телогрейка - самый оптимальный вариант. В ней тепло и удобно.
В те времена вся молодежь понемногу гоповала, и, как настоящие гопники, ходили в телогрейках чуть ли не все.
Любили таскать телогрейки, подпоясанными солдатскими или флотскими ремнями. Часто это были ремни, привезенные на дембель старшими братьями.
Во время драки телогрейка работает как броник. Её и ножом нельзя проколоть нормально, и удар она гасит, даже если наносят удар ногой. Телогрейка - вещь.
Она теплая и еще - она смотрится! Подпояшешься - плечистым становишься, а для подростка это очень важно [улыбается>. Идешь, такой, переваливаешься. С виду мощный, а внутри, конечно, ничего нет+ Еще ушаночку оденешь+ Короче, всё как надо.
Особо продвинутые гопники, с амбициями, писали на спине масляной краской название любимой группы - часто это были KISS или "Accept". Лично у меня была коричневая телогрейка с надписью "Deep Purple". У всех были синие или черные, а у меня - коричневая. Я в ней ушел в армию, и меня за это прозвали Дип-пёпл, я два года проходил с этой кличкой" [В.В.>.
Как мы видим, в данном высказывании подчеркиваются многие моменты, рассмотренные нами выше: телогрейки удобны для уличного ношения, практичны, немарки; они хороши для драки, позволяют сформировать мужественный образ (через введение военных элементов и создание иллюзии "накачанности").
Телогрейка стала своеобразной униформой уличных компаний; например, в начале 1990-х корреспондент, описывавшая группировки города Набережные Челны, отмечала, что "отличительные черты пацана - телогрейка и необъятной ширины брюки" [9>.
Телогрейка как повседневная подростковая одежда была настолько популярной, что в разных городах Советского Союза даже появилось и стало широко употребимым слово "теляги" или "теляжники", обозначающее уличную молодежь, сплошь одетую в телогрейки. Также встречалось слово "куфаечники" (от "куфайки" - той же телогрейки). Например, "куфайки" стали отличительным признаком уличных молодежных групп Иркутска, которые в публицистике тех лет упоминаются как "куфаечники" (см. [6>).
Ношение телогрейки - одежды, в принципе не предназначенной для повседневного "цивильного" использования, - укладывается в общие молодежные традиции создания "контр-культурного" имиджа. Неформалы советских и постсоветских времен активно использовали в повседневном быту военную, туристическую, рабочую или же просто "не соответствующую" одежду. Юные гопники в отцовских телогрейках стоят в этом же ряду.
Рассуждая об уличных гопнических компаниях 1980-х годов, стоит упомянуть и субкультуру, во многом сформировавшуюся на основе этих компаний - криминальные группировки, возникшие в начале 1990-х. Строго говоря, бандитов 1990-х годов нельзя относить к молодежным сообществам - это было разновозрастное объединение, члены которого профессионально занимались криминальной деятельностью. Однако в большинстве своем это были именно молодые люди [2, c. 41>, и они перенесли в криминальную сферу отношения уличных гопнических компаний. В частности, это выражалось в интересе к спортивной одежде - первые рэкетиры 1990-х - это "двадцатилетние "качки" в "самопальных" спортивных костюмах" [2, c. 20>. Зимние телогрейки сменились кожаными куртками, которые были, также как телогрейки, удобны в драке (например, нам встречалось мнение, что с кожаной куртки удобно смахнуть кровь и грязь перед тем, как прийти в людное место или проследовать мимо милиции) [Н.Л.>.
Рассмотрев комплексы одежды молодежных уличных группировок 1980-х годов, можно выделить две стилевых направленности.
1. Одежда для драки традиционна для "уличных" мужских групп, в которых ценится сила, ловкость, драчливость и культивируется брутальный маскулинный идеал "настоящего пацана" (вариант: "настоящего мужика"). В советских уличных компаниях под "одеждой для драки" подразумевалась, прежде всего, спортивная одежда. Встречаются случаи введения в костюм тяжелых предметов, которые могли бы использоваться как оружие (например, ремней с тяжелыми металлическими пряжками); ценилась одежда, не сковывающая движений.
2. Военный стиль также типичен для групп, склонных к брутальной маскулинности, например, для тех же уличных компаний (интерес уличных подростков и молодежи к военной одежде можно проследить с начала ХХ века). Военный стиль позволяет конструировать пространство экстремальности, к которому склонны представители этих групп (см. [3>). Собственно, конструирование маскулинности через одежду является чертой, типичной не только для подростково-молодежных компаний, но и для "взрослых" мужских групп [7>.
Одна из важнейших функций "пацанской" одежды - самоидентификационная. Причем это относится не только к тем случаям, когда элементы одежды служат опознавательным знаком для "своих". Самоидентификация происходит здесь и через конструирование маскулинности - образа сильного и активного мужчины.
Громов Д.В.
Литература
1. Булатов Р.М., Шеслер А.В. Криминогенные городские территориальные подростково-молодежные группировки. Казань, 1994. С. 21.
2. Волков В.В. Силовое предпринимательство в современной России // Экономическая социология. 2002. Т. 3. 1.
3. Громов Д.В. Молодежь: конструирование экстремальности // Мужской сборник. Вып. 3. М., 2007. С. 67-83.
4. Гузенко Т., Прокофьев А., Михайлов Г. Чем они там занимаются? // Люберецкая правда. 21.02.1987. С. 3.
5. Киршин В. Очерки частной жизни пермяков // Уральская новь. 2002. 13. Цит. по: http://magazines.russ.ru.
6. Куприянов А. Комендантский час // Юность. 1987. 10. С. 24-25.
7. Окладникова Е.А. Аксиосфера мужского // Мужской сборник. Вып. 2. М., 2004. С. 16.
8. Полуночники // Комсомольская правда. 16.08.1987. С. 4.
9. Сальникова Л. Что делать с Арбузом? // Юность. 1991. 1. С. 59.
|
|
|
Загрузка ...
|
|
| Комментарии |
|
Добавить Комментарий
|
Загрузка ...
|
|
|
|
Администрация ресурса не несёт ответственности за содержание информации, которую размещают пользователи ресурса
|
